Малыш Джозеф и его борьба с болезнями

Малыш Джозеф и его борьба с болезнями

Удивительная, написанная в исключительно проникновенной манере история одной из наиболее загадочных болезней в истории - болезни Альцгеймера. Ее симптомы были впервые отмечены более 100 лет назад, а теперь, по убеждению Джозефа Джебелли, ученые как никогда близки к победе над ней. Между тем недуг принял масштабы эпидемии, затронув десятки миллионов людей по всему миру: по приблизительным подсчетам, предрасположенность к болезни есть у трети живущих. Население Земли стареет, пока ученые с усердием ищут "противоядие". И Джозеф Джебелли, один из видных представителей британской нейронауки, оказался среди них. Его дедушка безвременно лишился памяти и личности, и любящий внук спустя годы сумел написать книгу, которая была так нужна, - и историю дорогого человека, и научный детектив, рассказывающий о головоломках, которые приходится решать ученым в лабораториях. Поиски Джебелли начинаются в Германии XIX века и послевоенной Англии, ведут через джунгли Папуа - Новой Гвинеи, Японию, Америку,…

Удивительная, написанная в исключительно проникновенной манере история одной из наиболее загадочных болезней в истории - болезни Альцгеймера. Ее симптомы были впервые отмечены более 100 лет назад, а теперь, по убеждению Джозефа Джебелли, ученые как никогда близки к победе над ней. Между тем недуг принял масштабы эпидемии, затронув десятки миллионов людей по всему миру: по приблизительным подсчетам, предрасположенность к болезни есть у трети живущих. Население Земли стареет, пока ученые с усердием ищут "противоядие". И Джозеф Джебелли, один из видных представителей британской нейронауки, оказался среди них. Его дедушка безвременно лишился памяти и личности, и любящий внук спустя годы сумел написать книгу, которая была так нужна, - и историю дорогого человека, и научный детектив, рассказывающий о головоломках, которые приходится решать ученым в лабораториях. Поиски Джебелли начинаются в Германии XIX века и послевоенной Англии, ведут через джунгли Папуа - Новой Гвинеи, Японию, Америку, Индию и Китай в Исландию, Швецию и Колумбию. Его герои - ученые со всего света, а также смелые пациенты и члены их семей, которые перевернули представления о болезни.
Джозеф Джебелли защитил диссертацию по нейробиологии в Институте неврологии при Университетском колледже Лондона. Его исследования посвящены клеточной природе болезни Альцгеймера. Дж. Джебелли - автор многочисленных научных статей и популярных заметок для таких изданий, как The Guardian и The Telegraph.
Книга Джозефа Джебелли "В погоне за памятью. История борьбы с болезнью Альцгеймера" - это не только откровенные истории о том, как живется людям, страдающим от болезни Альцгеймера, и их близким. Это еще и научно-популярная литература: книга содержит огромное количество выдержек из современных исследований и экспериментов по борьбе с потерей памяти, которые ранее не были доступны широкой публике.

Сколько лет маленький Джозеф

Слэйду Уилсону было шестнадцать лет, когда он впервые попал в армию, солгав о своем возрасте, но это не помешало ему стать самым юным награжденным героем войны. После войны в Корее, Уилсон был отправлен в Лагерь Вашингтона, где ему вручили звания майора. В начале 1960 - ых годов, где он встретил капитана Аделину Кейн, которая обучала молодых солдат новым боевым приемам. Аделина была поражена способностям Слэйда и сразу же влюбилась в него. Менее чем за год Уилсон обучился всеми боевыми приемами и получил звание подполковника. Спустя полгода после этого, Слэйд и Аделина поженились, и она забеременела. Началась гражданская война во Вьетнаме, и Уилсона отправили за океан. Вскоре Аделаида родила сына, Гранта.

Спустя некоторое время Уилсон участвует в медицинском эксперименте в надежде увеличить способность солдата сопротивляться эффектам сыворотки правды. Эксперимент прошел не по плану и Слэйд впал в кому. Однако, Слэйд проснулся и обнаружил, что его ум стал работать быстрее и лучше, а его сила и ловкость стали почти сверхчеловеческими. Слэйд подал заявку в армию, но ему отказали. Слэйд впал в депрессию и он отчаянно пытался служить армии. В это же время Аделина была беременна вторым ребенком, Джозефом. Слэйд не смог продолжить службу в армии и решил стать охотником.

Несколько лет спустя группа наемников ворвались в особняк Уилсона и похитили маленького Джозефа. Аделина пыталась отбиться, но газовая гранат ей спасти сына. Когда Слэйд узнал о случившимся, он осознал, что не может больше хранить секрет от своей жены. Слэйд рассказал ей, что он был не только известным охотником, но был и безжалостным наемником - Терминатором Дезстроуком и пообещал Аделине, что спасет их сына. Вместе они полетели в Транжер и сразились с наемником Шакалом. К сожалению, горло Джозефа было перерезано одним из преступников, преждем чем Слэйд смог помешать этому, и голосовые связки были повреждены и Джозеф стал немым. После этого инцидента, Джозеф отправился в больницу жена Слэйда, будучи вне себя из-за угрозы жизни Джозефа, попыталась застрелить мужа, но лишила Слэйда правого глаза. Позже он стал настолько уверен в своих физических способностях, что перестал скрывать ослабевшее зрение и стал носить маску, полностью скрывавшую «слепую» половину его лица.

Какие болезни часто преследовали маленького Джозефа

Лестер. Почтовая карточка. Фото с сайта wikimedia.org

Джозеф Меррик родился 5 августа 1862 года в семье кучера и служанки в английском городе Лестер. Он был старшим ребенком в семье, у него был еще брат, умерший во младенчестве, и сестра, которая тоже была инвалидом.

До 5 лет Джозеф был таким же ребенком, как и все остальные дети. Но внезапно у него стала расти шишка на лбу, видоизменяться кожа, руки и ноги, и мальчик через какое-то время перестал напоминать человека.

«Одна часть моей головы подобна холму, другая похожа на долину, и это все смешано в общую кучу, в то время как лицо имеет такой вид, что никто не может описать его», – так о себе рассказывал Меррик в своей автобиографии.

Он объяснял свой недуг тем, что его мать во время беременности на ярмарке напугали слоны. Но величественные животные с хоботом были, конечно, вовсе ни при чем – просто в викторианской Англии еще ничего не знали о синдроме Протея и нейрофиброматозе I типа. Именно этими заболеваниями страдал Джозеф, как выяснили впоследствии медики.

Как маленький Джозеф справлялся со своими болезнями

Различные виды искусства, будь то литература, кино, театр или живопись, могут разительно отличаться друг от друга в своих формах и способах выражения. Однако у всех них есть одна общая черта: фундаментальная структура, которая находит отклик в сердцах людей. Джозеф Кэмпбелл, выдающийся ученый, посвятивший свою карьеру изучению мифов всех народов и анализа множества литературных и кинематографических шедевров, обнаружил поразительное сходство между историями, изложенными в этих произведениях.

В каждом захватывающем повествовании герой начинает свой путь в привычном мире, где он живет обычной жизнью. Затем наступает решающий момент: событие или вызов, который выводит его из зоны комфорта и отправляет в неизвестность. В новом, безусловно, необычном мире герой сталкивается с многочисленными препятствиями, которые требуют от него принятия непростых решений и преодоления личных страхов.

Так, Гарри Поттер, живший обыкновенной жизнью под лестницей, внезапно открывает мир магии и невероятных приключений. Или вспомните Фродо, чья спокойная жизнь в Шире нарушается, и он вступает на опасный путь разрушения Кольца Всевластья.

Основной секрет популярности таких произведений заключается в том, что зритель или читатель легко идентифицирует себя с героем истории. Переживая вместе с ним радости и горести, успехи и неудачи, они получают уникальный опыт и незабываемые эмоции от этого захватывающего путешествия. Однако для того, чтобы в полной мере понять смысл и глубинные идеи, заложенные в структуру произведения, необходимо уметь читать и смотреть не только поверхностно, но и «между строк». Это требует способности улавливать тонкие метафоры, разгадывать символику и проникать в суть, замаскированную за словами и кадрами.

Например, в «Король Лев» мы видим не только историю взросления Симбы, но и глубокие философские размышления о круговороте жизни. В «Матрице» это не просто научно-фантастический боевик, а сложная метафора о восприятии реальности и свободной воле.

Фундаментальные элементы таких повествований создают мощную эмоциональную связь между аудиторией и героями, что делает произведения незабываемыми и вдохновляющими. Именно поэтому, осознав эти секреты, можно глубже воспринимать искусство и наслаждаться его бесконечным разнообразием.

Как семья маленького Джозефа помогала ему преодолевать болезни

Джозеф Пилатес (нем. Joseph Pilates; 9 декабря 1883, Мёнхенгладбах — 9 октября 1967, Нью-Йорк) — немецко-американский специалист в области спорта, изобретатель методики ментального фитнеса, которую он называл Контрология, в будущем получившей его имя: пилатес.
В детстве Джозеф болел сильно и часто. Джо болел астмой, у него была ревматическая лихорадка и рахит. Его часто дразнили из-за его слабого здоровье. Это стало основным мотивом для начала занятий спортом. Когда маленькому Джо было 10 лет он начал делать гимнастические упражнения. Джо был очень хрупким и слабым, но регулярные занятия сделали свое дело, и в 14 лет он стал в красавцем-атлетом. Вскоре он стал моделью для анатомических рисунков. Пилатес много времени уделял занятиям спортом. Он занялся Греко-римской борьбой, плаванием и боксом. В юном возрасте Джозеф задумался о системе занятий, которая могла бы идеально сочетать упражнения, развивающие силу и гибкость тела.
В 32 года Джозеф уехал в Англию и там обучал детективов Скотланд ярда. В программе тренировок была борьба и бокс. В начале Первой мировой войны Джозеф Пилатес попал в плен. Несмотря на условия, в которых он оказался, он продолжал тренировки. В лагере, работая в госпитале, он создал систему упражнений для больных после контузий. Для их выполнения, кровати были оборудованы пружинами, ремнями, и шкивами. В последствии эти кровати стали прототипами для современных пилатес-тренажеров. После войны Джозеф Пилатес покинул Англию, некоторое время пожил в Германии, а затем эмигрировал в Америку в 1923 году, где вместе с женой открыл студию. Студия располагалась в здании городского Нью-Йоркского центра балета. Пилатес разработал программы реабилитации для танцоров, вскоре огромное количество Нью-Йоркских танцоров восстанавливались после травм у Джозефа в студии. Это место быстро заслужило популярность среди танцоров, спортсменов, актеров. Несмотря на то, что Джо пил, курил, и ел все, что хотел, до самой смерти в возрасте 87 лет Джозеф Пилатес оставался в великолепной физической форме.
После его смерти, пилатес, как система упражнений , стала неактуальна. Джозеф не воспитывал последователей, для каждого из своих учеников он предлагал индивидуальный комплекс упражнений, исходя из полученных травм, особенностей строения тела и образа жизни. Он считал, что его система умрет вместе с ним. Но последователи Пилатеса не дали системе умереть. В 1970 году его ученица Романа Крыжановска открыла студию Пилатеса и ей удалось сделать метод популярным. Среди ее учеников — Мадонна, Патрик Суэйзи, Том Джонс, Джоди Фостер, Джон Траволта и другие знаменитости.
Спустя какое-то время, каждый из учеников Пилатеса вносил свои дополнения в методику, они открывали студии и школы по всему миру и продолжали дело, которое начал Джозеф.
Сейчас упражнениями по методу Пилатеса занимается более 10 млн людей по всему миру. Джозеф был автором многих материалов, но все что осталось после смерти — 2 книги. К сожалению, остальные материалы сгорели в его студии.

Какие методы лечения использовались для маленького Джозефа

Глава XIII

Что случилось с Джозефом на постоялом дворе во время его болезни, и любопытный разговор между ним и мистером Барнабасом, приходским пастором

Рассказав подробно историю ограбления и кратко сообщив о себе, кто он такой и куда держит путь, Джозеф спросил врача, считает ли тот его положение сколько-нибудь опасным; на что врач со всей откровенностью ответил, что действительно боится за него, потому что «пульс у него очень возбужденный и лихорадочный, и если эта лихорадка окажется не только симптоматической, то спасти его будет невозможно». Джозеф испустил глубокий вздох и воскликнул:

– Бедная Фанни, как я хотел бы жить, чтобы увидеть тебя! Но да свершится воля божья!

Тогда врач посоветовал ему, если есть у него мирские дела, уладить их как можно скорее; ибо, сохраняя надежду на его выздоровление, он, врач, все же почитает своим долгом сообщить ему, что опасность велика; и если злокачественное сгущение гуморов вызовет сусцитацию лихорадки, то вскоре у него, несомненно, начнется бред, вследствие чего он будет неспособен составить завещание Согласно Гиппократу (ок. 460 – 370 гг. до н. э.), человек болеет, если нарушены пропорции, в каких смешаны в его организме «гуморы», то есть жидкости: кровь, слизь и два вида желчи – желтая и черная. . Джозеф ответил, что во всей вселенной не может быть создания более нищего, чем он, ибо после ограбления у него нет ни одной вещи, хоть самой малоценной, которую он мог бы назвать своею.

– Была у меня, – сказал он, – маленькая золотая монетка – у меня отняли ее; а она была бы для меня утешением во всех моих горестях! Но поистине, Фанни, я не нуждаюсь ни в каких памятках, чтобы помнить о тебе! Я ношу твой любезный образ в сердце моем, и никогда ни один негодяй не вырвет его оттуда.

Джозеф попросил бумаги и перьев, чтобы написать письмо, но ему было отказано в них и был преподан совет направить все усилия к тому, чтоб успокоиться. Засим врач и хозяин вышли от него; и мистер Тау-Вауз послал за священником, чтобы тот пришел и свершил обряды, необходимые для души несчастного Джозефа, коль скоро врач отчаялся чем-нибудь помочь его телу.

Мистер Барнабас (так звали священника) явился по первому зову и, распив сперва котелок чаю с хозяйкой, а затем кувшин пунша с хозяином, поднялся в комнату, где лежал Джозеф, но, найдя его спящим, опять сошел вниз – подкрепиться еще разок; покончив с этим, он опять взобрался потихоньку наверх, постоял у двери и, приоткрыв ее, услышал, как больной разговаривает сам с собой следующим образом:

– О моя обожаемая Памела! Добродетельнейшая из сестер, чей пример один лишь и мог дать мне силу не уступить соблазнам богатства и красоты и сохранить мою добродетель, чтобы чистым и целомудренным приняла меня моя любезная Фанни, если бы угодно было небу привести меня в ее объятия! Разве могут богатства, и почести, и наслаждения возместить нам потерю невинности? Не она ли единственная дает нам больше утешения, чем все мирские блага? Что, кроме невинности и добродетели, могло бы утешить такого жалкого страдальца, как я? А с ними это ложе болезни и мук мне милее всех наслаждений, какие доставила бы мне постель моей госпожи. Они позволяют мне смотреть без страха в лицо смерти; и хотя я люблю мою Фанни так сильно, как никогда не любил женщину ни один мужчина, они учат меня без сожаления смириться перед божественной волей. О ты, восхитительно милое создание! Если бы небо привело тебя в мои объятия, самое бедное, самое низкое состояние было бы нам раем! Я мог бы жить с тобою в самой убогой хижине, не завидуя ни дворцам, ни усладам, ни богатствам ни единого смертного на земле. Но я должен оставить тебя, оставить навеки, мой дражайший ангел! Я должен думать о мире ином; и я от всей души молюсь, чтобы тебе дано было найти утешение в этом!

Как часто маленький Джозеф болел

Этот доклад был впервые прочитан на Конференции англоязычных аналитиков европейских обществ в Лондоне в октябре 1976-го года и впервые опубликован в: J. S. Grotstein (ed.) Do I Dare Disturb the Universe? A Memorial to Wilfred R. Bion, Beverly Hills, CA: Caesura Press, 92–102. Перевод выполнен по: Joseph, B. Towards the experience of psychic pain. In Joseph, B. (1989) PsychicEquilibriumandPsychicChange. London: Routledge. P. 88-97

«Существуют люди, столь нетерпимые к боли или фрустрации (или в ком боль или фрустрация столь нетерпима), что они ощущают эту боль, но не претерпевают (suffer) ее, так что нельзя сказать, что они ее обнаруживают … пациент, не претерпевающий боль, не способен “претерпеть” наслаждение» (Bion, 1970, p. 9).

Это данное Бионом описание занимает центральное место в моих размышлениях в настоящей статье. Я хочу описать тот тип движения и тот тип боли, который, полагаю, переживается в периоды перехода между ощущением боли и ее претерпеванием — в пограничной ситуации. Некоторые наши пациенты описывают нам боль некоего типа, с их точки зрения, не поддающуюся определению. Характер или природа этой боли для них непостижима, и зачастую они чувствуют, что не могут передать это переживание аналитику. Она может казаться почти физической, может быть связана с чувством утраты, но не является тем, что мы определяем как депрессию: в ней могут содержаться ощущения тревоги, но ее нельзя рассматривать как просто чувство тревоги. Это, как указывают нам пациенты, «боль». Именно этот как будто не поддающийся определению феномен я и хочу здесь обсудить.
Таким образом, я пытаюсь описать боль того типа, что возникает, полагаю, в моменты, когда происходит важный сдвиг в равновесии, поддерживаемом личностью — сдвиг и перемена состояния души, что в некоторых случаях может даже служить провоцирующим фактором, в конечном итоге приводящим пациента в анализ. У других пациентов этот сдвиг может являться частью аналитического процесса, и если его возможно привести к разрешению, он может стать чрезвычайно позитивным шагом в смысле прогресса и интеграции. Любопытно наблюдать, насколько часто эта боль ощущается почти физически, пациент зачастую локализует ее в нижней части грудной клетки, хотя отлично знает, что описывает не физическое состояние; это не ипохондрическая либо психосоматическая боль, пациенту известно, что она психическая. Она переживается как бы на границе между психическим и физическим. Психическая боль такого типа, полагаю, во многих отношениях есть пограничный феномен, о чем я буду говорить позже.
Поскольку обсуждаемый мной тип боли связан с утратой определенного душевного состояния и психологического равновесия, вначале я хочу рассмотреть природу этого состояния. Я уже говорила, что это боль — не просто тревога, не просто депрессия. Я покажу, что она связана со значительным осознанием самости и реальности других людей, и поэтому — с ощущением отдельности (separateness), но не является просто всеми этими представлениями, о которых я говорю: я хочу исследовать это переживание и его свойства. Полагаю, оно возникает у пациентов, которые живут во многих отношениях как будто удовлетворительной жизнью, но у них есть важные области психотических тревог, а их защиты действуют сравнительно успешно. Они в некоторой степени достигли покоя и свободы от конфликта, используя особые типы отношений с объектами, которые ограждают их от реалистических эмоциональных переживаний. По существу, я говорю об одном аспекте того, что Мелани Кляйн относит к категории «проективной идентификации». Когда патологическая связь этого типа обрывается, такие люди переживают нечто новое и незнакомое, и называют это, как и я, «болью». На более ранних стадиях анализа таких пациентов сильны чувства тревоги и преследования, когда ощущается угроза этим защитам; по мере продвижения и прогресса в анализе их переживание, полагаю, изменяется с тревоги на «боль». К этому движению я вернусь позднее.
Однако по моему опыту, боль такого типа может возникать не только в ходе анализа, как часть аналитического процесса, когда мы можем ожидать, что это постепенный и медленно интегрируемый процесс; она может возникать также и вне анализа, и может стать тем, что, как я уже говорила, в конечном итоге приводит пациента к лечению — когда, например, определенного типа отношения с объектом меняются и нарушают удерживаемое ранее равновесие, после чего обычно ощущаются гораздо более травматическими и насильственными.

Как семья маленького Джозефа реагировала на его болезни

По словам ученых, развитие чувства страха определяется двумя нейронными путями, которые, в идеале, функционируют одновременно.

Так, в своей книге «Тревога: современный разум в тревожную эпоху» известный нейробиолог Джозеф Леду (Joseph E. LeDoux) разделяет эмоциональный мозг на две части: эволюционно более старую систему обнаружения угроз, сосредоточенную в миндалевидном теле, и более новую систему, лежащую в основе сознательного чувства страха, сосредоточенную в основном в префронтальной коре .

Первая из них, ответственная за развитие основных эмоций, реагирует быстро и сопровождается большим количеством ошибок. Вторая реагирует медленнее, но более точно.

В то время как первая система в основном действует бессознательно, вторая генерирует сознательные чувства и переживания .

Первый путь позволяет человеку быстро ответить на признаки опасности, но часто срабатывает как ложная тревога. Второй путь позволяет более точно оценить ситуацию и ответить на опасность точнее. В этом случае чувство страха, инициированное первым путем, блокируется функционированием второго пути, который оценивает определенные признаки опасности как не реальные.

При первом пути (низком, коротком, подкорковом) эмоциональный стимул, отражаясь в чувствительных ядрах зрительного бугра, замыкается на амигдалярных ядрах, вызывая эмоциональный ответ.

При втором пути (высоком, длинном, корковом) эмоциональный стимул, отражаясь в чувствительных ядрах зрительного бугра, восходит в сенсорные отделы коры головного мозга и уже из них направляется в ядра амигдалярного (миндалевидного) комплекса, формируя эмоциональный ответ.

Джозеф Леду утверждает, что, хотя миндалина обнаруживает опасность и реагирует на нее, она не является, как принято считать, «центром страха», поскольку сама по себе не несет ответственности за сознательное чувство страха. Его вывод подтверждается исследованиями, показывающими, что, хотя повреждение миндалевидного тела у людей устраняет реакцию на угрозы, оно не мешает людям чувствовать страх.

Субъективные переживания страха и других эмоций, таких как тревога обрабатываются мозговыми сетями более высокого порядка, в основном задействующими префронтальную кору. Эти сети лежат в основе когнитивных процессов, таких как внимание, рабочая память и принятие решений. Нейронные связи внутри этих сетей позволяют вам осознать угрозу с учетом вашего прошлого опыта (воспоминаний), обозначать состояние словами и сознательно переживать страх — т.е. испытывать ощущение, что ваше благополучие находится под угрозой.

Многочисленные фобии, развивающиеся при психических заболеваниях, являются результатом неадекватного функционирования именно второго пути. В этом случае вторая система функционирует неадекватно, что приводит к развитию чувства страха на стимулы, не несущие опасности. При таких патологиях человек боится того, чего на самом деле не существует. Среди таких страхов, например, абультофобия — боязнь мытья и водных процедур, или амбулофобия — боязнь ходить пешком, или еще более диковинная арахибутирофобия — боязнь налипания орехового масла на мягкое небо.

Поскольку неспособность адаптивно регулировать страх и защитное поведение является центральным компонентом многих тревожных расстройств, механизмы мозга, обеспечивающие гибкую реакцию на угрозу, имеют большое клиническое значение. Понимание роли префронтальной коры и миндалевидного тела в возникновении страха приведет к прогрессу в разработке методов лечения расстройств страха и тревоги у людей.

Маленький Джозеф был только 7 лет, когда его жизни пришлось столкнуться с первой болезнью. Это была мучительная и долгая борьба, которая оставила на его семью глубокий след.

Его мать, Джулия, вспоминает: «Мы были в шоке, не зная, что делать. Мы никогда не видели, чтобы наш сын страдал от болезни, и это было трудно для нас».

Отец Джозефа, Майкл, добавляет: «Мы пытались поддерживать его, но мы не знали, как. Мы чувствовали себя виноватыми, что не могли помочь ему более эффективно».

Сестра Джозефа, София, вспоминает: «Я была в шоке, когда увидела, как моя брат страдает. Я чувствовала себя беспомощной и не знала, что делать».

Однако, несмотря на страдания, Джозеф и его семья не оставили попытки. Они нашли силы, чтобы преодолеть болезни и вернуться к нормальной жизни.